Сабит Зор Сорас был в ярости, когда узнал об "интересном" положении своей единственной дочери. Мало того, что её рождение отняло у него любимую жену, так она теперь решила опозорить его! И ладно бы ещё выбрала кого-то достойного, с кем можно было бы договориться о будущем союзе, скрыв от посторонних внебрачную связь, так нет же, её избранником оказался какой-то заезжий эльф, о котором она ровным счетом ничего не знала, даже его настоящего имени.
Так Дарлина Сорас, дочь богатого купца, оказалась на улицах Олханы без крыши над головой и средств к существованию. Быть может, она вскоре вернулась бы просить отца о снисхождении — и вспыльчивый родитель принял бы обратно совершившее ошибку чадо... Но её поддержала Лана, горничная, оставшаяся верной своей госпоже, несмотря на грозившую ей потерю работы. Так у Дарлины появился новый дом, комнатка на верхнем этаже доходного дома в трущобах.
Не оставил её своей поддержкой и старший брат, Вельриан. Но он в Олхане бывал редко, сопровождая караваны отца. И чтобы обеспечить себя, Дарлина занялась единственным, что умела — шитьём.
В положенный срок на свет появился сын, получивший имя Морианор. Дарлина, как большинство матерей, считала его лучшим ребёнком на всём Энирине и окружала его любовью и заботой, и мальчик отвечал ей взаимностью. Но это не сделало его избалованным. Видя, как тяжело приходится матери, он старался всячески помочь ей. Она же научила сына всему, что умела сама.
Выросший в трущобах полукровка должен был постоянно доказывать, что тоже имеет право на кусок хлеба и глоток воды. Дети жестоки к тем, кто не похож на них, особенно если это дети бедных кварталов. Мало было доказать, что Морис не хуже, чем они. Он должен был стать лучшим! По крайней мере, он так считал и стремился к этому.
Парню было двенадцать, когда он узнал о том, что местному кузнецу нужен подмастерье. Он пришёл в кузницу с твёрдым намерением занять это место. Он был уверен, что справится. У него просто не было выбора — несколько месяцев назад перестали приходить вести от дяди, а мать ещё в прошлом году начала терять зрение, и теперь им не хватало тех денег, что она зарабатывала. Видимо, его уверенность и упорство понравились кузнецу — как иначе объяснить, что он выбрал тощего полуэльфа среди других кандидатов? И он действительно справился, хотя это оказалось сложнее, чем ему представлялось.
Несколько месяцев спустя он уже не был таким тощим, а через год у него даже оставались силы (и деньги), чтобы заниматься чем-то ещё, кроме работы. И Морис начал посещать учителя фехтования. Поначалу это было немногим легче работы в кузне, но полукровка знал — он справится.
Прошло шесть лет. Из тощего нескладного подростка Морис превратился в красивого юношу, обладающего к тому же престижной работой, завидной мускулатурой и умением за себя постоять хоть с оружием в руках, хоть без него — со своим учителем фехтования он распрощался года три назад, теперь у него хватало денег (и мастерства) на то, чтобы посещать школу боевых искусств. Учитилей у него теперь было несколько, и каждый из них превосходил его первого мастера. Регулярные тренировки стали привычкой на грани зависимости.
Внешние данные, а также привитые матерью манеры заставляли многих женщин обратить на него внимание. Морис воспринимал это как должное, ему ведь не приходилось прикладывать усилий. Он мог встречаться с несколькими одновременно — и без сожалений предлагал расстаться, если к нему начинали предъявлять лишние с его точки зрения претензии. Зато пока они были с ним — могли не сомневаться в бережном обращении и защите — Морис ценил и берёг то, что считал своим... Но ни одна из них так и не стала для него чем-то большим.
Именно тогда он в первый раз убил человека. Проводив вечером одну из "своих" женщин до дома, на обратном пути он встретил троих обитателей трущоб. Когда они сочли, что узкоплечий и длинноволосый, словно женщина, парень может стать подходящим объектом для ограбления, даже если у него есть нож — Морис просто сделал то, чему его учили. А потом осознал себя сидящим на корточках над свежим трупом. Остальные двое убегали, причём один из них оставлял за собой кровавый след.
Несмотря на то, что считал себя правым, он всё равно переживал о случившемся... и ждал расплаты. Но за ним так и не пришли ни стражи, ни друзья "потерпевших". Видимо, с первыми у них были не слишком хорошие отношения, а вторых толи было не так уж много (если вообще были), толи они просто не захотели связываться. Так или иначе, безнаказанность оказалась весомым аргументом в пользу правильности поступка. Конечно, он не начал отлавливать и убивать трущобную шваль, но в будущем не стеснялся применять оружие по назначению, каковым было убийств себе подобных, а не только тренировочные дуэли.
Три года спустя серьёзно заболела его мать. К тому времени она окончательно ослепла, и Морис содержал их обоих. Лекарства не помогали, врачи разводили руками — нужна была помощь серьёзного мага... на которого у парня попросту не было денег. И тогда младший Сорас перешагнул через свою гордость и пошёл к деду в надежде, что сможет занять у него необходимую сумму. Охрана его даже на порог не пустила — скорее всего, они просто не поверили, что этот полукровка действительно носит одну фамилию с их хозяином.
В двадцать три года Морис похоронил мать и отправился мстить. Он взял меч — несколько лет назад он сам выковал его, но раньше не было причин таскать за собой по городу увесистый полутар — и ночью пробрался в дом деда. Шанки, которого он нашел там, оказался совсем не таким, каким он его представлял по рассказам матери. В прошлом преуспевающий купец, ныне он казался дряхлым стариком, живущим воспоминаниями и сожалениями о потерях. От него Морис узнал о судьбе дяди, погибшего во время нападения разбойников на караван.
Нет, Сабит не просил о жалости или снисхождении. Наоборот, смерть в бою была для него желанной. И сражался он в полную силу, оставив на теле наследника несколько чувствительных ран, но юный полуэльф вышел из боя победителем. Забрав себе принадлежавший деду фламберг-полутар, Морис покинул его дом, а чуть позже и Олхану, присоединившись к каравану, направлявшемуся в сторону Элиорана.
В Сельмирионе всё было чужим: лес, города, язык, да и сами эльфы. Это дома он казался окружающим похожим на эльфа, здесь же он был тем, кем себя и считал — шанки. Найти в этой чужой стране того, о ком он знал слишком мало, даже с его упорством оказалось непосильной задачей. Да если бы и нашел — не признался бы эльф в родстве с полукровкой. А как ещё проверить свою правоту? Не допрашивать же отца под заклятием правды!
Полукровка успел осознать это и даже почти смириться, и начать думать о том, что делать дальше, когда встретил лунного эльфа. Т'айр Чёрный Ветер отличался от окружающих чуть ли не сильнее, чем Морис. Его слова заставляли задуматься, его песни дарили сомнение, он мог заставить смеяться или плакать, и не было в нём того высокомерия, которое Морис видел в других эльфах. Он жил в гармонии с миром и с собой. Он мог превратить религию в любовь, любовь в песню, а песню в магию. Т'айр сделал то, что не удавалось ранее никому — заставил сердце полукровки откликнуться, поселив в нём незнакомые ему ранее чувства. С ним Морис покинул Сельмирион и отправился на запад, в Нефель дэл Орон, где у Т'айра был дом.
Эльф, по его словам, никуда не торопился, и большую часть неблизкого пути они проделали пешком. Морис далеко не сразу понял, что это не только для того, чтобы познакомиться поближе — Т'айр охотно учил тому, что умел и знал сам, и именно этим занимался по дороге, используя малейшую возможность для практики. У полукровки обнаружился довольно сильный магический дар, и эльф активно занялся его развитием. Обнаружив, что спутник абсолютно не разбирается в растениях и их свойствах, он принялся просвещать его и в этом вопросе, попутно пополняя запасы трав, которые в Нейтральном лесу не росли. Эти запасы должны были пригодиться им после прибытия домой — Т'айр собирался научить друга ещё и алхимии. На привалах эльф пел. Нет, он не считал себя менестрелем — песни писал больше для себя, но Морису они казались почти колдовством... а быть может, и были им сдобрены. Так или иначе, это вызвало желание уж если не писать такие же песни самому, то хотя бы научиться играть уже написанные. К концу путешествия он уже довольно сносно играл на лютне и флейте.
Освоение магического искусства для полукровки началось со школы защиты — обретённый друг считал её уж если не самой важной, то самой полезной из существующих. (Разве можно было спорить о пользе магии, способной не только предупредить об опасности, но и защититься от неё? Впоследствии практически ни один бой не обходился без этой магии, неоднократно спасавшей Мориса уж если не от смерти, то от лишних шрамов.) Также Морис заинтересовался магией контроля тела, с которой у него также не возникло проблем. А вот школа созидания оказалась не его стихией, в ней он так и не смог далеко продвинуться за всё время обучения. Т'айр посмеивался над своим учеником, утверждая, что он мог бы стать отличным магом, если бы не был таким хорошим воином. Морис не мог целиком отдаться изучению магии, так как много времени уделял физическим тренировкам.
С подачи эльфа Морис заинтересовался религией. Раньше он не придавал особого значения отношениям с богами, но лунный иногда говорил о возвышенном, причём его представления в корне отличались от того, к чему привык полукровка. Для Т'айра Тьма не была злом, а Морис был склонен больше доверять другу, чем считавшим его "не таким" шанки, хоть он и причислял себя к ним. Так Темиара стала "его" богиней. Для него не имело значения, что представление Т'айра о Матери Тьмы не во всём совпадает с официальной версией, и уж подавно не похожа она на Морриэль, какой её представляет себе большинство эльфов.
И ещё кое-что получил полукровка на память от друга. Теперь его тело украшало изображение змея, способное оживать по его желанию. К сожалению (или к счастью?), "оживление" было неполным — это была лишь иллюзия, наложенная на и так казавшуюся почти живой татуировку.
Идилия продолжалась шестнадцать лет, пока Т'айр не встретил женщину, с которой решил связать свою жизнь. Разумеется, женщины у них обоих были и раньше, но отношения не заходили так далеко. Не желая мешать счастью друга, но в то же время не чувствуя в себе готовности делить его с кем-либо, Морис покинул Нефель дэл Орон и снова отправился в путь.
Сорокалетие он встретил в Тарр-Думе. Будучи кузнецом, он интересовался техникой подземных мастеров, славившихся по всему миру. Он даже нанялся подмастерьем к одному из них и проработал у него около года... Но гномы свято хранили свои тайны от посторонних, ничего существенного ему так и не удалось узнать.
Следующие полтора десятилетия он посвятил путешествиям по всему Энирину. Он нанимался в качестве охранника караванов, участвовал в различных вооруженных стычках, а ещё пел в тавернах, да и сезонной работой на богатых землевладельцев не брезговал. Но ни одно место и ни одно живое существо не могли заставить его остаться в одном месте на длительное время.
В 1369 году Морис появился в Илсэ. Раньше его не тянуло в альтанарскую столицу, но в последнее время он вынашивал идею поступить в университет Корранберга. Идею пришлось похоронить, когда ему объяснили, что для становления архимагом ему придётся всего себя посвятить магии. На такое он был не готов — дух авантюризма гнал его дальше, требовал новых горизонтов, да и тренировки забросить он уже попросту не мог, они давно вошли в привычку.
Дорога из столицы в Таскань "подарила" ему встречу с одной из хозяйничавших на побережье банд, в результате которой он не только не погиб — он стал одним из "джентльменов удачи". А год спустя, после гибели главаря, занял его место. Дело было не в том, что ему нравилась такая жизнь. В составе банды была девушка, и в тот день она была на дороге вместе с мужчинами. Элис, так она себя называла. Охотница — так звали её другие. Морис не смог бы сказать, что такого в ней нашёл, но... впервые он готов был не считать женщину своей собственностью, а сам стать таковой, подарив ей своё сердце.
В этот период он сменил лютню на гитару. И прозвище у него было соответствующее — Музыкант. Он был счастлив, но за счастье рано или поздно приходится платить. Три года он водил своих людей, среди которых были не только люди, по дорогам Таскани, а потом назначенная за их поимку сумма стала достаточно большой для предательства одного из них. Многие погибли, когда за бандой пришли солдаты. Элис была в этом числе. И неунывающий Музыкант — сдался. Суд приговорил его к десяти годам на каменоломнях.
На сопровождавший арестантов конвой напали демоны. Морис помог от них отбиться, подобрав меч одного из павших охранников — и бросил его, когда потребовали. Вспомнили об этом через год: Альтанар готовился к войне с орками и нуждался в пушечном мясе, которым вполне могли стать наиболее благонадёжные из тех, кто работал на каменоломнях. Предложенный десятилетний контракт, предполагавший смертную казнь за его нарушение и не предполагавший возможности повышения по службе, Морис подписал.
Ставшую привычной за четыре года стену мрачного безразличия смогло пробить лишь сообщение о блокаде Тронпора армией Джера — слишком близко оттуда было до Нефель дэл Орона. Дезертировать Морису не дало данное слово (точнее, поставленная на документах подпись), а также письмо, в котором Т'айр заверял, что не намерен рисковать жизнями жены и недавно родившегося сына и оставаться в городе в случае угрозы нападения на него.
После окончания контракта Морис вернулся в Таскань за содержимым нескольких уцелевших схронов. Там набралось достаточно для покупки и приведения в порядок небольшого домика неподалёку от устья Вермы, подальше от тех мест, где кто-то мог узнать Музыканта. Теперь Морис живёт там, зарабатывая на жизнь кузнечным делом. Иногда он покидает дом ради каких-нибудь авантюр, угасшая было тяга к которым со временем вновь дала о себе знать.
В последнее время ему начали сниться странные сны... Вероятно, вызванное ими беспокойство вскоре заставит полукровку покинуть насиженное место и отправиться в путь.
